Организаторы, участники и судьи
Общий результат Турнира
3 ТУР. Медея Силлабус
Всего каких-то пару минут назад чемпионы стояли на главной площади, окруженные толпой болельщиков, – и вот уже все это позади, а впереди коридор, полный самых, несомненно, приятных неожиданностей. Медея стояла перед дверью, ведущей в коридор, и судорожно сжимала в одной руке волшебную палочку, а в другой – амфору с торчащей из нее ромашкой. Ромашка потряхивалась в такт мелкой дрожи, сотрясавшей конкурсантку. Амфора норовила сама выскользнуть из рук – впрочем, теперь можно было не бояться, что она разобьется. Флакон с коктейлем лежал в кармане мантии, дожидаясь своего часа.
Глубоко вздохнув, Медея шагнула вперед, потянувшись к ручке двери. И остановилась.
– Склероз мой – враг мой, – пробурчала девушка, аккуратно вытряхивая из амфоры землю вместе с несчастным цветком. Отодвинув кучку земли с торчавшей из нее ромашкой в сторону от двери, Медея осторожно выдернула из цветка три лепестка и, откупорив флакон с коктейлем, опустила их туда. Зелье, до того бывшее голубовато-зеленого цвета, чуть посветлело и будто бы слегка засветилось изнутри. Притерев к флакону крышку, Медея вновь сунула его в карман, а в другой карман отправилась привыкшая уже к подобным перемещениям амфора*.
Еще раз глубоко вздохнув – де жа вю так де жа вю! – Медея шагнула вперед, потянувшись к ручке двери. И резко дернула ее на себя, отпрыгивая в сторону. По всем правилам жанра, двери полагалось широко распахнуться, а из нее должны полезть ужасные монстры, которых отважная героиня парой ловких хуков отправляет в полнейший нокаут. Началось все с того, что дверь не распахнулась – видимо, была рассчитана на таких «героинь», как Медея – поэтому хаффлпаффке пришлось вернуться в исходное положение и вновь потянуть дверь на себя.
Приоткрыв ее сантиметров на 10–15, девушка осторожно заглянула в образовавшуюся щелку. Отпрянула. Захлопнула дверь. Нахмурилась. Вновь открыла дверь и, для приличия еще раз заглянув в нее, по стеночке просочилась в коридор. Перед следующей дверью стояло милое создание (ну просто одуванчик!) под три метра высотой, хлопавшее своим единственным глазиком на непрошенную, но, судя по его… хм… лицу, желанную, гостью.
– Ну здравствуй, красавец мой одноглазый! Здравствуй, циклопик! – вполголоса пробормотала девушка себе под нос. – Странно, а я думала, циклопы сейчас раритетны…
Несколько мгновений одноглазый страж и Медея смотрели друг на друга, оценивая противника. Затем же циклоп, видимо, решив, что оценивать там нечего, поднял огромный валун, явно собираясь нанести «противнице» тяжкие телесные повреждения.
Медея, судорожно сглотнув, оглянулась на дверь, прикидывая, успеет ли он выскочить отсюда. Потом прикинула, кем она будет, если выскочит отсюда. Циклоп несильно размахнулся – интересно, а что бы было, если бы он размахнулся сильно? – и камень полетел прямо в сторону хаффлпаффки. Быстрая реакция и опыт игры в квиддич спасли Медею: она отскочила к противоположной стене, а спустя несколько секунд огромный валун врезался в стену в аккурат там, где она должна была стоять. По стене пошли небольшие трещинки – оставалось надеяться, что она не осыплется прямо сейчас: не очень-то хотелось быть похороненной в братской могиле вместе с циклопом.
– Та-а-ак, радует хотя бы то, что меня не раздавит камнем. Хотя если меня растопчет разъяренный циклоп, приятного будет еще меньше.
Спасало Медею и то, что циклопы, будучи существами опасными и огромными, не славились ни быстротой реакции, ни сообразительностью. Это давало ей дополнительное время…
– Ага, несколько секунд – это крайне существенно, – хмыкнула Медея, продвигаясь бочком по стенке. Циклоп подковылял к валуну врезавшемуся в стену и «глубокомысленно» осматривал его, надеясь найти под ним хотя бы что-нибудь, напоминающее ему его посетительницу.
Не теряя времени, Медея еще на полшажочка пододвинулась к двери. И в этот момент амфора, лежащая себе преспокойно в кармане мантии, пребольно стукнула девушку по ноге.
– Ай-яй-яй! – завопила Медея. И очень «вовремя». Циклоп, видимо, очень расстроенный отсутствием под камнем ее хладного тела, повернулся на звук. «Хладное» тело было весьма теплое и даже подвижное – это надо было срочно исправлять.
В порыве злости на амфору, столь некстати решившую напомнить о себе, Медея выхватила ее из кармана и с размаху шарахнула ей в противоположную стенку. Раздался громкий звук, и на пол посыпались черепки. В тот же момент, целехонькая, амфора вновь оказалась в руках девушки.
Циклоп же, резко – настолько резко, насколько это возможно для него – развернувшись на звук, осматривал стенку, пытаясь определить его источник.
– Ах ты моя красавица, бумеранг ты мой ненаглядный! – воскликнула Медея, привлекая к себе внимание циклопа. И в тот же момент, посильнее размахнувшись, она кинула амфору в стену с впечатавшимся в нее камнем, а сама рванула к стене со спасительной дверью в следующий отсек коридора.
И вновь – звук разбивающейся керамики, черепки на пол, циклоп, снова направившийся к Медее, поворачивается и идет на звук, амфора собирается и опять оказывается в руках владелицы. Следующие десять минут для несчастной амфоры прошли по сценарию: Медея – стенка – Медея – о, еще стенка! – Медея – ой, камень! – Медея – ну надо же, и снова стенка! – … – Медея. Циклоп, окончательно обалдевший от такой бешеной гонки без препятствий, но с движущейся мишенью, развивал невиданные для циклопьего мира скорости. Медея, впрочем, тоже носилась по комнате аки конь Тыгыдынский**. Отправив амфору в очередную стенку, Медея, оценив силы порядком уставшего циклопа, решила, что успеет открыть дверь, и со всех сил понеслась к ней. Услышав за спиной, как разбилась об стенку амфора, Медея привычно протянула руку, схватив амфору, как вдруг раздался чудовищный грохот…
– Не иначе как стена рухнула… Ну вот, теперь еще и за ремонт платить… – обреченно подумала девушка, оборачиваясь назад. Стена была на месте – относительно. И циклоп был тоже на месте – тоже относительно. Точнее, оба они – и циклоп и стена – лежали на полу в бессознательном состоянии. Видимо, одноглазый, на рассчитал скорость или просто не успел затормозить от усталости и со всей своей циклопьей дури врезался в стенку, которая решила ему отомстить и осыпалась на него.
– Добегался, родной? – ласково проворковала Медея, почему-то впервые не испытывая жалости к живому существу. – Ну ладно, ты тут лежи, отдыхай, а я пойду!
Потянув на себя дверь, которая открылась гораздо легче предыдущей, Медея вошла в следующий отсек коридора.
Вошла – и тут же пожалела, что хотя бы не посмотрела, что ее там ждет. Перед дверью, шипя и извиваясь во всей своей красе располагалась – по-другому и не скажешь – ламия.
– Мама родная… – прохрипела Медея. – Только этого мне не хватало. Где-то мой двухголовый дракончик!? Так, ладно, успокаиваемся. Успокаиваемся, я сказала! Не устраиваем истерики! Подумаешь – ламия! Максимум – покоцает меня когтями! Вспоминаем, кто у нас такие ламии… Не умеют говорить, способны только мелодично свистеть – ну что ж, хотя бы художественный свист послушаем! Острые зубы, длинные ногти-когти, длинные красивые волосы – просто сокровище, если бы не змеиный хвост и скверный характер! Способна проникать в человеческие мысли – легилемниции обучена, значит! А, да и свист-то у нее гипнотическим эффектом обладает. М-да, серьезная барышня, ничего не скажешь!
Ламия, прищурившись, наблюдала за умственными потугами Медеи, которые, вероятно, слишком уж явно отразились на ее лице. Медея подняла на нее глаза. Ох, лучше бы она этого не делала! В тот же момент она почувствовала… вернее, она ничего не почувствовала, но мозг ее словно затуманился, отодвигая недавние мысли и собственные же наставления о безопасности, подальше. Усилием воли Медея отвела взгляд, хотя намного легче не стало. «Не смотреть в глаза, не слушать свист!» – повторяла она себе. Медея сосредоточилась: нельзя злиться, нельзя давать волю чувствам. Она почувствовала, как железная хватка, сжимавшая ее сознание, ослабевает. Так, хорошо! Надо отгородиться от эмоций, надо сосредоточиться и вытолкнуть ее из своего сознания! Медея глубоко вдохнула и представила, что в ее сознании как будто появилась стенка, преграждающая всякое вторжение извне. Тоненькая такая стеночка, но появилась. Тряхнув головой, девушка осторожно подняла глаза и взглянула на ламию, которая неотрывно глядела на нее.
– Ах ты, зараза такая! Мысли мои захотела прочитать? – наконец дав волю чувствам, накинулась на ламию Медея. В глазах ламии замелькали страшные огоньки, она поднялась на своем длинном змеином хвосте и выставила вперед свои красивые руки с неимоверно длинными когтями.
– Думаешь, раз у тебя такой маникюр, то ты тут самая крутая? Да? Может, тебе еще и золотую расческу дать для комплекта? – бушевала девушка. – А Ступефаем по кумполу?
Ламия была готова наброситься на непокорную жертву – она [ламия] была уже не просто злой, а разъяренной.
– Ступефаем по кумполу? – повторила Медея. – А почему бы, собственно говоря, и нет?
В следующее мгновение она выхватила из-за пояса палочку и, вложив в заклинание всю свою злобу на противное существо под названием ламия, которое осмелилось влезть в ее мысли, читать их, еще пыталась загипнотизировать ее, а теперь еще и тянет свои когтистые руки к ней, взмахнула ей с криком «Stupefy***!!!!!».
Ламия, видно, не ожидала такой агрессии от жертвы. Мощной ударной волной ее откинуло к боковой стене, едва не впечатав в нее, однако в последний момент эта длиннорукая барышня успела выкинуть вперед руку и царапнуть Медею по щеке.
– Ах вот ты как, да? Ах так?? Впрочем, спасибо, что не в глаз! – на ходу вытирая щеку, рявнула Медея. Решив не проверять, насколько пациент по имени ламия жив, Медея дернула на себя ручку двери, войдя к последнему на ее пути препятствию.
Ламия тут же показалась милейшим гибридом, вполне пригодным для мирной беседы и дружбы, как только девушка увидела, что ее ждало.
Огромная черная фигура, закутанная в темный плащ…
– Дема… Ну просто чудесно. Верните меня к ламии, пожалуйста… – жалобно прошептала Медея. С дементорами в своей жизни она сталкивалась крайне редко – только в непринужденной обстановке Бального зала, да и тот Дема был свой, приручен… то есть, привычный. А с этим и не договоришься…
Впрочем, охота договариваться у Медеи вскоре пропала. Вокруг нее словно сгустился мрак, да и внутри словно погас лучик света и счастья… Да какое тут счастье? Перед глазами Медеи появились самые ужасные воспоминания ее жизни, она чувствовала, что вновь переживает те чувства. Разумом она понимала, что это воспоминания и не более того, но она чувствовала, что не может им противиться, чувствовала, что холодный липкий страх заполняет ее всю.
– Мне надо сосредоточиться на самом своем светлом воспоминании! – вслух произнесла девушка, чтобы хоть как-то разорвать эту гнетущую тишину, в которой слышалось лишь тихое прерывистое дыхание дементора, который подбирался все ближе и ближе к Медее. – Назначение префектом. Свадьба. Первое самоуправление. День рождения. Летние каникулы… Все не то. Нужно было что-то, что заставляло не просто улыбаться, а то, что заставило бы ее испытать те же самые светлые и радостные чувства.
Медея уже устала перебирать в памяти все моменты – каждый из них неизменно был омрачен какой-то несущественной и мелкой, но неприятной деталью.
Первый ее триместр в Хогвартсе. Первая страница журнала… Не то.
Глухое отчаяние охватило девушку – она не могла найти ни одного своего светлого воспоминания. Бессильно опустив руки, она привалилась к стенке. В кармане что-то звякнуло. Флакон с коктейлем! Как она могла забыть про него! Вдохновение, силы идти вперед, удача, желание осуществить свою мечту – вот что ей сейчас надо было!
Вытащив пробку из флакона Медея вспомнила, что ей хватит всего три капли коктейля, чтобы он подействовал. Но под рукой даже не было ничего похожего на кружку или стакан. Была не была – накапав три капли зелья на ладонь, Медея слизнула их.
Глубоко вдохнув, она поняла, она вспомнила то, что ей надо было! Третий ее триместр в Хогвартсе. Победа Хаффлпаффа. Эта радость, охватившая тогда весь факультет, ощущение безудержного счастья, от которого хотелось прыгать. Она нашла это воспоминание!
– Expecto Patronum****! – крикнула девушка, поднимая палочку. Из нее появилось вначале небольшое, но постепенно увеличивающееся серебряное сияние. Постепенно сгущаясь, оно медленно принимало очертания волка. Серебристый волк прыгнул на Дементора, уже откидывающего капюшон.
Медея не стала ждать, чем кончится схватка: подхватив флакон с оставшимся коктейлем, она распахнула дверь и выбежала в Главный зал Хогвартса Сириуса. Тут ей ничего не угрожало. Устало вздохнув, она привалилась к двери и устало, но радостно улыбнулась – теперь все было позади…
Примечания:
* Высота амфор колеблется от 20 сантиметров до простора фантазии, си и возможностей их изготовителей. Поскольку в первом туре не было указано конкретных размеров амфоры, то я решила выбрать для себя ту, которая более всего мне подходит, а именно – 20 см. Амфора такой высоты – проверено мной на практике – помещается в карман, хоть и слегка торчит из него.
** Конь Тыгыдынский – существо, с которым сравнивается практически каждый ребенок в процессе активных игр. Досконально не изучен. Точных данных о его происхождении, повадках и внешнем виде не имеется.
*** Stupefy – заклинание, сшибающее противника с ног. При особо сильном заряде магии, вложенном в него, может и оглушить его, просто-напросто впечатав в стенку.
**** Expecto Patronum – заклинание, вызывающее Патронуса, защищающего человека от Дементоров, и основывающееся на самом сильном светлом и радостном воспоминании или впечатлении.